За последние три года число юрлиц с иностранным участием в России сократилось на треть, подсчитали аналитики проекта “Контур.Фокус”. Они объясняют это уходом с рынка зарубежных компаний.
Опрошенные “Коммерсантом” эксперты считают, что точную долю ушедших подсчитать сложно: часть зарубежных компаний фактически остановила деятельность, хоть и значится в реестре, а российский бизнес из-за санкций чаще менял юрисдикции
Число зарегистрированных в России компаний с иностранным участием за три года сократилось на 34%: с 29 220 в марте 2021 до 19 290 в марте 2024 года, пишет “Коммерсантъ” со ссылкой на исследование проекта “Контур.Фокус”, с которым ознакомился. Общее число юрлиц за тот же период также снизилось, но лишь на 5,32%, до 3,19 млн, а число регистраций компаний с иностранным участием снижалось все три года: в 2021 году — 839 компаний, в 2022-м — 396, в 2023-м — 339, подсчитали исследователи на основе данных более 30 источников, в том числе ЕГРЮЛ, ЕГРИП и других реестров.
Газета отмечает, что сокращение доли юрлиц с иностранным участием — следствие целого ряда тенденций в работе и иностранных, и российских компаний. Самое крупное сокращение — минус 4224 компании с марта 2021 по март 2022-го — вызвано в первую очередь редомициляцией контролируемых иностранных компаний из офшоров. Эффект санкций сказался следующим образом: с марта 2022 по март 2023-го из реестра исчезло 3039 компаний с иностранным участием, за последний год их стало меньше на 2673 юрлица.
По 10 отраслям с наибольшим числом иностранных компаний самый крупный спад за три года наблюдался в нефтегазовом секторе (доля иностранцев в добыче снизилась с 9,4% до 8,7%, в бурении — с 5,3% до 4,2%) и в добыче угля (с 5,4% до 4,8%). Заметно снизились их доли среди инвестиционных компаний (с 6,5% до 4,8%), брокеров (с 4,4% до 4%) и производителей вагонов (с 8% до 7,3%). Доля иностранных компаний росла в производстве лекарств (с 5,2% до 5,7%), грузовиков (с 6,2% до 6,3%), запчастей (с 5,4% до 5,6%) и отделочных материалов (с 4% до 5,1%).
Опрошенные газетой эксперты отмечают, что только часть сокращения в реестрах — это уход компаний из России. По данным Йельского университета, который отслеживает сообщения об уходе с российского рынка, из 1028 покинувших его компаний большая часть — американские (32% от общего числа) и британские (10,6%), далее следуют Германия (7,8%), Финляндия (4,8%) и Япония (4,7%). Глава компании “Сапожников и партнеры” Алексей Сапожников поясняет, что у каждой из компаний могло быть в России несколько юрлиц: “Как правило, отдельно регистрировались торговая, производственная и сервисная фирма”.
По оценке Сапожникова, уходили в первую очередь небольшие компании, в том числе работающие на аутсорсинге: им было легко “сняться” с рынка. Для крупных компаний, владеющих активами, процесс оказался значительно труднее, а продолжить работу смогли те, кто переориентировал свои цепочки поставок, добавил эксперт. Собеседник газеты, работающий с западными компаниями, так оценил ситуацию с иностранными юрлицами: “50% не делали ровным счетом ничего, 30% продались, но из них порядка 10% продавались с правом обратного выкупа — они косвенно остаются под контролем, совсем ушли около 20%”.
По оценке директора департамента инвестиций и рынков капитала Kept Дениса Суровцева, среди компаний “недружественных” стран даже не треть, а почти две трети приняли решение о выходе. Некоторые компании смогли наладить поставки из Китая, Индии и третьих стран (Казахстан, Турция), но у них остается проблема выплаты дивидендов: прибыль либо копится, либо реинвестируется в производство, отметил управляющий партнер BBNP Максим Барашев. Не затронутые санкциями фармкомпании в основном остались работать в России, но пересмотрели ассортимент продукции, говорит партнер, глава департамента налогов и права ДРТ Юлия Орлова.
Компании также прибегали к изменению акционерной структуры бизнеса — передавали доли, принадлежащие иностранцам, российским бенефициарам, оставаясь на российском рынке без иностранного участия, добавил юрист практики разрешения споров K&P.Group Нариман Гусейнов. Мотивация перерегистрировать бизнес для избежания рисков потери управляемости — например, из-за невозможности провести собрание акционеров, усилилась, полагает он. Но многие компании заявили об уходе, начали этот процесс и заморозили его, опасаясь больших потерь, говорят собеседники газеты.
Форбс
